Дети царя Николая II
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге в подвале дома инженера Николая Ипатьева без суда и без вынесения приговора были расстреляны и растерзаны уже бывший российский император Николай II, его жена Александра Фёдоровна, их дети – Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия и Алексей.
Они были убиты большевистскими бандитами по предварительному сговору.
На момент расстрела Ольге исполнилось 22 года, Татьяне – 21 год, Марии – 19 лет, Анастасии – 17 лет, Алексею – 14 лет.
Были убиты не император, не императрица, не великие княжны и не наследник престола, а была зверски убита семья полковника Романова. Потому что к той роковой ночи Николай Романов более не являлся российским императором, а был только полковником Преображенского полка…
В качестве справки: начиная с Петра Первого все российские самодержцы по своему основному образованию и воспитанию были профессиональными военными. Службу начинали с раннего возраста в лучших гвардейских полках армии и флота Российской Империи. Не был исключением и Николай II.
18 мая 1884 г., в день своего рождения будущий император в возрасте 16-и лет принёс воинскую присягу, поступил на военную службу, а в августе этого же года получил звание поручика.
Служба представляла собой летние лагерные сборы. Например, в лейб-гвардии Преображенском полку – на должности командира роты. Или в рядах лейб-гвардии Его Величества Гусарском полку на должностях от взводного до эскадронного командира. Военные сборы для будущего императора России проходили и в артиллерийских частях.
Он полностью прошёл все ступени военной и гражданской подготовки необходимые для члена царской фамилии.
Ещё до службы в полку будущий император получил прекрасное домашнее образование, программа которого, кроме стандартного гимназического курса, включала в себя ряд дисциплин юридического факультета Петербургского университета и Академии Генерального штаба Русской армии.
Учебная программа была рассчитана на 13 лет. Первые 8 лет расширено изучались предметы гимназического курса с акцентированным вниманием на изучение политической истории, русской литературы, английского, немецкого и французского языков. Следующие 5 лет были посвящены изучению военного дела, юридических и экономических наук, столь необходимых для будущего правителя Российской империи.
6 августа 1892 г., через восемь лет после начала военной службы, пройдя все положенные воинские должности в полку, цесаревич Николай Александрович был произведён в полковники.
До своего восшествия на престол в 1894 г. он командовал батальоном Преображенского полка. Звание полковника он сохранил на всю жизнь, так как не считал возможным самому себе повышать звание.
Но вернёмся к детям императора…
Тела детей вместе с телами родителями после убийства подверглись жутким надругательствам: были раздеты, обезображены, залиты кислотой и скинуты на дно заброшенной шахты.
Какие политические, военные или уголовные преступления совершили дети полковника Романова против власти большевиков?
Ответов на этот вопрос не было тогда, нет сейчас, и не будет в будущем.
Потому что НИКАКИХ преступных деяний против самого народа и интернациональной глобалистической власти в уже бывшей на тот момент российской империи за детьми полковника Романова – не числится.
И никакими «благими» целями убийство детей не может быть оправдано.
Большевики, как обычно привыкшие именовать чёрное белым и наоборот, все годы своего правления в России искали доводы(!), мотивы(!), доказательства(!) и объяснения(!) НЕОБХОДИМОСТИ убийства детей во имя счастья народа.
Но всё ими сказанное являлось ложью перед Богом и людьми, и страхом перед своим будущим. Потому что именно от страха все годы своего правления они всячески замалчивали это преступление и даже в 1977 году снесли дом, в подвале которого надругались над семьёй бывшего российского императора Николая II.
Так что один из символов большевизма – красное знамя со скрещёнными серпом и молотом – олицетворяло собой, в том числе, и кровь безвинных детей и символически те орудия – молот как приклад, а серп как штык винтовок – которыми их добивали, словно зачумлённую скотину на бойне.
Вспомним их…
Великая княжна Ольга
Родилась 15 ноября 1895 года.
По воспоминаниям людей, знавших близко и общавшихся с Ольгой Николаевной приватно, она представляла собой классический тип хорошей русской девушки с большой и совестливой душой. В общении со всеми, вне зависимости от классовой принадлежности или имущественного положения человека в обществе, всегда держала себя ровно, спокойно, просто и естественно.
Никакой «звёздности», вычурности или надменности от своего статуса Великой Княжны в ней не было. Роскошь её не привлекала. В быту предпочитала скромность. Ольга Николаевна была прекрасно образована и начитана.
Отец, Император, часто обсуждал с ней, обладающей быстротой ума и рассудительностью, различные важные вопросы и прислушивался к её мнению
А личностью Ольга было волевой, единственная их всех детей вступавшая с родителями в полемику, проявляя при этом убедительную аргументированность своей позиции.
Она обладала широким кругозор, позволявшим ей понимать и разбираться в вопросах, далеко выходящих за привычные рамки, если можно так выразиться, праздной великосветской тусовки, наполненной балами и прочими удовольствиями в пустопорожнем препровождении времени среди сплетен и частой перемены нарядов. Подобная блестящая и гламурная мишура не привлекала её совсем.
Но при этом душой она была романтична, что проявлялось в увлечении поэзией. Ольга Николаевна писала стихи, к сожалению, не дошедшие до нас.
По утверждению ряда биографов царской семьи и историков единственным стихотворением, считающимся точно принадлежащим перу Ольги, является вот это. Нет, это не любовная лирика, наверно, вполне бы уместная для барышни – это трагическое предчувствие.
«…Отец всем просит передать,
Не надо
«плакать и роптать,
Дни скорби посланы для всех
За наш великий общий грех.
Он все обиды позабыл,
Он всех врагов своих простил
И за него велит не мстить,
А всех жалеть и всех любить.
Он говорит: мир тонет в зле,
Иссякла правда на земле,
И скорбный крест грядущих дней
Ещё ужасней и страшней.
Но час пробьёт, придёт пора,
Зло одолеет власть добра,
И всё утраченное вновь
Вернёт взаимная любовь…».
Эти строки написаны незадолго до гибели от рук большевистских палачей. Вероятно, выматывающее ожидание в окружении озлобленных конвоиров чего-то страшного и чудовищного, что неизбежно должно было обрушиться на любимую семью и на неё саму, разумом отгонялось прочь, но, тем не менее, ощущалось душой.
А что ещё можно было ощущать, когда дочерям царя, девушкам(!), было запрещено закрывать двери своих спален, чтобы солдаты могли в любой(!) момент(!) зайти(!) и посмотреть(!), чем они занимаются.
Ольга Николаевна могла избежать гибели.
После совершеннолетия в 1911 году, которое было отпраздновано в Ливадии, перед родителями встал закономерный вопрос о дальнейшей судьбе дочери, а именно – замужестве.
Так, в 1916 году рассматривался вариант о возможной помолвке Ольги с наследником румынского престола принцем Каролем.
Для великой княжны это был вариант выпорхнуть из домашнего гнезда и сохранить в будущем свою жизнь где-то среди тогдашних монарших домов Европы.
Однако свадьба не состоялась – Ольга Николаевна категорически отказалась покидать Россию, твёрдо заявив родителям: «Я никогда не хочу покидать Россию. Я – русская, и навсегда останусь таковой». Так она и осталась навсегда в столь любимой ей Родине, где стяжала мученический венец…
По воспоминаниям очевидцев Ольга был сильно увлечена офицером российского военно-морского флота лейтенантом Павлом Вороновым. Но их отношения не сложились по причинам драматических исторических событий февраля-октября 1917 года, последующим арестом семьи и убийством Ольги Николаевны.
После начала Первой мировой войны императрица Александра Фёдоровна сразу же приобщила своих дочерей к работе в военных госпиталях и лазаретах. Ольга прошла полный курс обучения не только как сестра милосердия, но и как хирургическая сестра и ассистировала хирургам во время тяжёлых операций над ранеными воинами.
И в этом не было никакого, как сейчас принято говорить, пиара, дабы фальшиво покрасоваться на публику. Всё было честно, искренне, просто и мужественно.
Да и какой пиар, когда ты не на фоне, а непосредственно находишься среди чужой крови, гноя, страданий и боли!?
Великая Княжна Ольга Николаевна Романова в лазарете
По воспоминаниям одного из офицеров, находившегося на излечении после ранения в лазарете Царского села, у него состоялся такой разговор с Ольгой Николаевной: «Как-то она сказал мне, что завтра её в лазарете не будет, так как ей необходимо посетить лазарет в Екатерининском дворце по какому-то официальному поводу и что ей там будет весьма некомфортно. С присущей ей мягкой и застенчивой улыбкой великая княжна уточнила, что там всё так строго и что приходится следить за каждым своим шагом и словом. Да и сёстры милосердия там такие важные…».
Характерными чертами у неё были сильная воля, прямота и неподкупная честность.
По воспоминаниям палачей цесаревна и великая княжна Ольга Николаевна Романова умерла сразу, получив пулю прямо в сердце, но её уже бездыханное тело всё равно кололи штыками. А за мгновение до рокового для неё выстрела она успела перекреститься…
Великая княжна Татьяна
Родилась 11 июня 1897 года.
По воспоминаниям представителей царской фамилии своё имя она получила в честь одной из главных героинь поэмы А.С.Пушкина «Евгений Онегин». Как, впрочем, и её старшая сестра Ольга. Их отцу, императору Николаю II, очень нравилось это произведение великого поэта.
В семье Татьяну и Ольгу звали «большими».
Если старшая сестра, если можно так выразиться, была более близка с отцом, то Татьяна была самой близкой к матери, императрице Александре Фёдоровне.
Это не означает отчуждённость других детей от родителей или наоборот. Нет. В семье Романовых царила самая тёплая обстановка любви всех друг к другу. Но так бывает, что по отношению к кому-то в семье среди близких это чувство проявлялось несколько сильнее.
Татьяна Николаевна отличалась большой скоромность и, по воспоминаниям современников, даже несколько смущалась, когда к ней обращались по официальному титулованию: «Ваше Императорское Высочество».
Причём, странным образом, её застенчивость и проистекающую из этого особую сдержанность при общении с малознакомыми людьми многие воспринимали за высокомерие. Но при более близком знакомстве это первоначальное восприятие рассеивалось, как туман над рекой, и Татьяна представала в своём подлинном, полном искренней дружбы естестве без малейшего проявления какого-то даже малейшего надменного самолюбия.
При этом Татьяна Николаевна отличалась практическим умом с детальным подходом ко всем мелочам. Именно она более всех нянчилась с младшими сёстрами и братом, принимала самое активное участие в обустройстве различных дел во дворце, помогая матери.
Склонность к поэзии и романтическим идеям она сочетала в своём характере с прямолинейностью и упорством.
В январе 1914 года премьер-министр Сербии передал императору Николая II письмо, в котором тогдашний король Сербии Пётр I просил руки Татьяны для своего сына князя Александра, в будущем ставшего сербским королём Александром I Карагеоргиевичем. Они были представлены друг другу во время одного из посещений сербами России.
Но все переговоры об этом возможном браке были прерваны в связи с началом Первой мировой войны. Татьяна и Александр переписывались вплоть до страшной гибели великой княжны в подвале ипатьевского дома.
Но как часто это бывает в жизни, кроме, если можно так выразиться, династических обязательств в вопросах замужества или женитьбы, связанных с требованиями исполнять необходимые условности, со всех сторон окружавшие быт и существование царских, королевских и императорских фамилий в Европе, сердцу не прикажешь.
И сердце Татьяны испытывало почти равные любви симпатии к корнету лейб-гвардии уланского Ея Императорского Величества Александры Фёдоровны полка Дмитрию Маламе, с которым великая княжна познакомилась в лазарете Царского Села, где корнет находился на излечении после ранения на фронте.
Как и старшая Ольга, точно также и Татьяна работала в этом лазарете медицинской сестрой.
Великая княжна Татьяна Николаевна во время Первой мировой войны
В период Первой мировой войны Татьяна Николаевна активно занималась общественной деятельностью, являясь почетной председательницей «Татьянинского комитета» – организации, собиравшей пожертвования и оказывающей помощь беженцам, пострадавшим в ходе боевых действий. Вместе с матерью-императрицей и старшей сестрой Ольгой постоянно работала в госпиталях и лазаретах.
Вот как вспоминала Татьяну одна из близких к ней современниц: «Она реже смеётся, чем сёстры. Лицо её иногда имеет сосредоточенное и строгое выражение. В эти минуты она похожа на мать. На бледных чертах её лица – следы напряжённой мысли и подчас даже грусти. Я без слов чувствую, что она какая-то особенная, иная, чем сёстры, несмотря на общую с ними доброту и приветливость. Я чувствую, что в ней – свой целый замкнутый и своеобразный мир».
Мы никогда уже не узнаем всех особенностей этого мира, который она не успела никому раскрыть: ни семье, ни своему возлюбленному корнету. Этот девичий мир был утоплен в крови Великой Княжны и ушёл вместе с ней на небо, к Богу
Великая княжна Мария
Родилась 26 июня 1899 года.
По воспоминаниям современников великая княжна была с самого раннего детства проста в общении, приветлива и добра. Отличалась весёлостью и подвижностью, словно егоза. Как-то завела себе сиамского кота, а чуть позже – белую мышь.
Георгий Светлани, юнга царской яхты «Штандарт», вспоминал: «Больше других княжон мне нравилась Мария, третья по счёту. Если говорить о красоте, то она, по-моему, была самая симпатичная, хоть и толстушка. Может, я это говорю потому, что она без всякого стеснения при ком бы то ни было очень любила «чмокаться». По-детски, конечно. Ни с того ни с сего подбежит, обнимет и поцелует. Не знаешь, куда при таком конфузе деваться. А все кругом смеются! Ей тогда лет семь было...».
Увлекалась теннисом, танцами, во время прогулок часто накоротке общалась с солдатами охраны и дворцовой прислугой. Причём прекрасно помнила, как каждого солдата звать, как звать его жену и сколько у них в семье ребятишек.
За простоту все в семье звали её без особых политесов: «Машка».
Мария Николаевна была физически сильной барышней с крепким телосложением. Часто она носила на руках брата, когда он из-за слабости не мог выйти на прогулку или перейти из комнаты в комнату: мальчишка кричал: «Машка, неси меня!». И Мария Николаевна всегда с готовностью откликалась на его просьбу.
Мечтала выйти замуж и завести 20 детей.
Великая княжна Мария никогда ни на кого не таила обид, не затевала ссор или интриг, обо всём всегда говорила прямо, очень тонко чувствовала чужое горе и всегда старалась помочь или утешить
Первое романтическое увлечение Марии произошло в 14 лет по отношению к 26-ти летнему Николаю Деменкову, выпускнику Морского корпуса.
Между молодыми людьми симпатия была взаимной, и все знали об этом в семье. Мария даже обратилась с просьбой к отцу одобрить их платоническую дружбу и, после получения одобрения, стала подписывать в шутку свои письма отцу, как «госпожа Деменкова».
Их общение друг с другом прекратилось в 1916 году, когда Деменков перевёлся из экипажа царской яхты на службу в действующий флот.
Больше они уже никогда не виделись…
По мере возможности они, конечно, переписывались. Мария продолжала писать Деменкову даже после ареста и высылки семьи в Тобольск.
Во время Первой мировой войны великая княжна Мария часто приходила к раненым в госпиталь и всячески пыталась их утешить и успокоить.
Великие княжны Мария и Анастасия в госпитале среди выздоравливающих
Мария Николаевна всегда жила сердцем и производила впечатление настоящей царевны.
Она не пасовала перед опасностью, словно кисейная барышня, и не терпела грубости. Даже в последние дни перед гибелью, когда красноармейцы охраны вели себя по отношению к членам царской семьи крайне нагло и оскорбительно, позволяя себе в присутствии девушек произносить матерные скабрезности, Мария начинала их строго отчитывать, нисколько не пугаясь ни их угрожающего вида, ни их оружия.
В её последней записной книжке было мало записей. Одна их них начиналась перепиской стихотворения «Колыбельная» Лермонтова: «Спи, младенец мой прекрасный, баюшки-баю…». И более ни строчки.
Далее был подвал и смерть под пулями и штыками палачей.
Рядом с её обгоревшими останками через много-много лет обнаружат фрагменты фотографий, клочки дневниковых записей и обрывки писем.
В госпитале в Царском селе раненные офицеры часто обсуждали будущее великих княжон. По воспоминаниям одного из них: «Мы предполагали, что княжны выйдут замуж за четырёх балканских наследников: сербского, греческого, болгарского и румынского. К тому же этот проект казался нам наилучшим способом разрешения всех балканских конфликтов. Нам хотелось видеть княжон счастливыми. Мы готовили им венцы».
Но вместе свадебных венцов Мария вместе с сёстрами надела венец мученицы…
О Марии говорили: «…Её смело можно назвать русской красавицей. Высокая, полная, с соболиными бровями, с ярким румянцем на открытом русском лице, она особенно мила русскому сердцу. Смотришь на неё и невольно представляешь её одетой в русский боярский сарафан; вокруг её рук чудятся белоснежные кисейные рукава, на высоко вздымающийся груди – самоцветные камни, а над высоким белым челом – кокошник с самокатным жемчугом…».
Её, раненную, палачи будут добивать штыками, и производить контрольный выстрел в голову… Так и ушла она в вечность Русской Красавицей
Самая младшая из Великих Княжон Анастасия
Родилась 18 июня 1901 года.
Имя Анастасия не было, если можно так выразиться, традиционным для возможных женских имён в списке династии Романовых. Как уже отмечалось выше, Ольга и Татьяна были названы в честь героинь поэмы «Евгений Онегин». Мария была названа в честь бабушки Марии Фёдоровны, вдовствующей императрицы. Причина выбора имени Анастасия – в переводе с греческого «воскресение», «возвращение к жизни» – так до сих пор остаётся необъяснённым, ибо предпочтения в выборе этого имени для своей четвёртой дочери Николай II так никому и не поведал.
За своё непоседливый и задорный характер в семье Анастасия получила прозвище «солнышко».
В учениях особого прилежания не проявляла. Вплоть до того, что иногда писала с ошибками, а арифметику называла «свинством».
Предпочитала много фотографировать и даже вела свой фотоальбом. Зачитывалась пьесами Шиллера и Гёте, читала Мало и Мольера, Диккенса и Шарлотту Бронте, вместе с братом Алексеем с воодушевлением играла на гитаре и балалайке, прекрасно играла и на рояле.
Любила дразнить старших сестёр, давая всякие обидные прозвище их платоническим кавалерам.
По воспоминаниям современников: «Самая младшая из Великих Княжон, Анастасия Николаевна, казалось, была из ртути, а не из плоти и крови. Она была очень, чрезвычайно остроумна и обладала несомненным даром мима. Во всём умела находить забавную сторону и обожала всякого рода розыгрыши… Она была хорошенькой, лицо у неё было смышлёное, и в глазах светился недюжинный ум» или «Анастасия Николаевна была так весела и так умела разогнать морщины у всякого, кто был не в духе, что некоторые из окружающих стали звать её «Солнечный луч»».
Как и все сестры, Анастасия любила животных, и лучшим четвероногим другом княжны был шпиц.
По воспоминаниям очевидцев, практически перед самой гибелью: «Великая княжна Анастасия Николаевна, несмотря на свои семнадцать лет, была ещё совершенным ребёнком. Такое впечатление она производила главным образом своей внешностью и своим весёлым характером. Она была низенькая, очень плотная, «кубышка», как дразнили её сёстры. Её отличительной чертой было подмечать слабые стороны людей и талантливо имитировать их. Это был природный, даровитый комик. Вечно, бывало, она всех смешила, сохраняя делано-серьёзный вид».
Во время Первой мировой войны Анастасия не стояла как старшие сёстры у операционного стола и не делала перевязок, но проводила в госпитале много времени вместе с сестрой Марией: «…они читали раненым вслух, вязали им вещи, играли в шашки, писали под их диктовку письма домой. А ещё шили белье, заготавливали бинты и умудрялись музицировать и давать мини-концерты. И тратили все свои собственные деньги на покупку лекарств…»,
Как говорила сама Анастасия: «Сегодня я сидела рядом с нашим солдатом и учила его читать, ему это очень нравится, он стал учиться читать и писать здесь, в госпитале. Двое несчастных умерли, а ещё вчера мы сидели рядом с ним...».
Но ровно через месяц после своего дня рождения и исполнения 17 лет уже другие солдаты, зачумленные большевизмом, будут зверски убивать её.
А потом, бахвалясь, вспоминать, что именно великая княжна Анастасия Николаевна дольше всех сопротивлялась смерти – её добивали не только штыками, но и прикладами винтовок.
Когда всё закончилось, в комнате великих княжон был найден последний рисунок, выполненный рукой Анастасии: пустые детские качели между двух берёз.
Всю свою короткую жизнь сёстры обходились скромной обстановкой, их заведомо не приучали к роскоши. Сёстры жили аскетично и парами: «большая пара» – Ольга и Татьяна, «маленькая пара» – Мария и Анастасия
Слева направо Великие Княжны Романовы:
Мария, Татьяна, Анастасия, Ольга
Спали девочки на складных армейских кроватях под толстыми синими одеялами с монограммами. Самостоятельно перемещали кровати по своему усмотрению, в зависимости от погоды и времени года: летом придвигали их ближе к окнам, зимой, наоборот, переносили в комнату брата к новогодней ёлке.
Для хранения личных вещей и всяческих «девичьих тайн» у каждой из них была своя тумбочка: любимые книги, акварели, гербарии, альбомы с фотографиями, иконы. Каждая из них старательно вела дневник.
Жизнь у сестёр была далеко не праздно-сказочная – всё строго по расписанию: завтрак в 9 утра, второй завтрак в 12 или 12:30 (по воскресеньям), 5-часовой чай и общий ужин в 8 вечера. С 8-и лет дети начинали посещать уроки: чтение, каллиграфия, арифметика, закон Божий. Чуть позже добавлялись русский, английский, немецкий и французский языки и так далее…
Но между собой сёстры общались ТОЛЬКО на русском языке.
Юные принцессы старались одинаково и одеваться. Много занимались спортом: играли в мяч, катались на велосипеде, хорошо бегали и плавали, увлекались входившим тогда в моду теннисом, верховой ездой, по утрам закалялись, обливаясь холодной водой, а вечером принимали теплые ванны. Их день всегда был расписан по минутам – они никогда не знали праздной скуки. И это строго контролировала мать.
В переписке сёстры часто подписывались просто «ОТМА», что представляло собой аббревиатуру из первых букв их имён, расставленных по старшинству
Все члены семьи императора Николая II были очень привязаны к наследнику-цесаревичу Алексею, который тяжело болел гемофилией и несколько раз был на волоске от смерти.
Цесаревич Алексей
Родился 12 августа 1904 года.
Драматическая жизнь и трагическая судьба ждали мальчишку.
В качестве справки: гемофилия – это наследственное заболевание крови, которое вызвано врожденным отсутствием или уменьшением количества факторов свертывания крови. Дети, страдающие гемофилией, отличаются хрупкостью, бледной тонкой кожей и слабо развитым подкожным жировым слоем. Кровотечения по сравнению с вызвавшей их причиной всегда бывают чрезмерными. Наряду с подкожными, внутримышечными, межмышечными наблюдаются кровоизлияния во внутренние органы, а также кровоизлияния в суставы, протекающие с повышением температуры. Чаще всего поражаются крупные суставы.
Повторные кровоизлияния в один и тот же сустав ведут к воспалительным изменениям его, деформации и ограничению подвижности.
Заболевание у Алексея стало очевидным уже к осени, когда у младенца началось обильно кровотечение.
Фактически это был приговор – любая царапина могла привести к смерти мальчика от потери крови.
Оболочки его артерий и вен была так слабы, что всякий ушиб, усиленное движение или напряжение могли вызвать разрыв сосудов и привести к роковому концу: падение, кровотечение из носа, простой порез – всё, что для обыкновенного пацана было бы пустяком, могло стать смертельным для Алексея.
Цесаревич, Нагорный и Деревенько
Парнишка рос приветливым, добродушным, ласковым и не озлобленным на весь мир, хотя ему приходилось переносить, порой, сильные боли в теле и остро переживать душой о том, как многое ему недоступно НАВСЕГДА.
И это притом, что Алексей был очень подвижным и любящим всякие игры мальчишкой. Но…! Велосипед – нельзя, играть в теннис – нельзя, гулять самому и играть со сверстниками – нельзя.
Сплошное нельзя…
Порой ребёнка охватывала обида, и он горько плакал, повторяя сквозь слёзы: «Зачем!? Зачем я не такой, как все мальчики?!».
Цесаревич на руках боцмана Деревенько
Алексею абсолютна была чужда всякая кичливость тем, что он является наследником престола огромной монархии. Самым большим для него счастьем было поиграть с двумя сыновьями Деревенько, хотя они и были младше его возрастом.
Или промаршировать в матросской форме ещё и с другими мальчишками:
При развитой живости ума он порой поражал окружающих вопросами, значительно превосходившие обычные запросы его возраста. Будучи сам тяжёлым больным – и осознавая это! – цесаревич обладал чуткой и деликатной душой, остро откликающейся на чужие страдания и боль.
По воспоминаниям современников: «Наследник имел очень мягкое и доброе сердце. Он был горячо привязан не только к близким ему лицам, но и к окружающим его простым служащим. Никто из них не видел от него заносчивости и резкого обращения. Он особенно скоро и горячо привязался именно к простым людям. Любовь его к дядьке Деревенько была нежной, горячей и трогательной. Одним из его удовольствий было быть в среде обычных солдат…».
Как и все дети Романовых, Цесаревич обожал животных. У него в подопечных были: осёл по кличке «Ванька» и собака по кличке «Джой».
Так как у цесаревича было очень мало развлечений за пределами семьи, то эти два животных играли большую роль в его жизни, отвлекая от грустных мыслей. А грустить были причины.
В 1912 году цесаревич сильно ушиб бедро, катаясь в лодке. Возникла обширная, не рассасывающаяся кровавая гематома с сильнейшими суставными болями – состояние ребёнка было очень тяжёлое.
По воспоминаниям очевидцев: «Государь приходил к кровати сына, как только у него была свободная минута. Он старался подбодрить ребёнка, развлечь его, но боль была сильнее материнских ласк и отцовских рассказов, и прерванные стоны возобновлялись. Изредка отворялась дверь, и одна из Великих Княжон на цыпочках входила в комнату, целовала маленького брата и как бы вносила с собою струю свежести и здоровья. Ребенок открывал на минуту свои большие глаза, уже глубоко очерченные болезнью, и тотчас снова их закрывал.
Однажды утром я нашёл мать у изголовья сына… Цесаревич, лежа в кроватке, жалобно стонал, прижавшись головой к руке матери, и его тонкое, бескровное личико было неузнаваемо. Изредка он прерывал свои стоны, чтобы прошептать только одно слово «мама», в котором он выражал всё своё страдание, всё своё отчаянье.
И мать целовала его волосы, лоб, глаза, как будто этой лаской она могла облегчить его страдания, вдохнуть ему немного жизни, которая его покидала.
Как передать пытку этой матери, беспомощно присутствующей при мучениях своего ребёнка в течение долгих часов смертельной тревоги?».
Бесспорно, Алексей многое осознавал и по-своему глубоко понимал людей. Все кто, знал наследника, отмечали его искреннюю религиозность.
Входя в юношеский возраст, цесаревич предпочитал носить защитную солдатскую форму. В еде был непривередлив и часто вполне обходился обедом из меню: «Щи, каша и чёрный хлеб».
По воспоминаниям окружающих он иногда, не притронувшись ни к чему за «царским столом», потихоньку пробирался к царской кухне и просил у повара ломоть чёрного хлеба, который делил со своей собакой… Алексей Николаевич, без всякого сомнения, был центром царской сплочённой семьи. На нём словно сосредотачивались все их привязанности и все их надежды. В семье императора Николая II царила поразительная любовь и дружба. В моменты, когда болезнь не сильно докучала цесаревичу, весь дворец казался как бы преображенным и словно наполнялся светом, отгонявшим всеобщие тягостные мысли о его здоровье.
Однако Алексей прекрасно понимал, что он может не дожить до своего совершеннолетия. Когда ему было десять лет, старшая сестра Ольга как-то обнаружила его лежащим на спине и глядящим на облака. Она спросила, что он делает. «Мне нравится думать, размышлять», – ответил Алексей. Ольга спросила, о чем же ему нравится думать. «О, много о чём, наслаждаюсь солнцем и красотой лета, пока могу. Кто знает, возможно, в один из этих дней я больше не смогу этого делать».
Силой воли преодолевая болезнь, силой воли не давая себе озлобиться на весь мир и впасть в разрушающее душу отчаянье мальчиком и подростком цесаревич Алексей Николаевич боролся за жизнь и стремился к своему совершеннолетию.
Ему не дали его достичь. Его садистки убили, швырнул обезображенное тело на алтарь мировой революции.
Смертельно больной подросток, который мог умереть в любое мгновение, был вместе со своей семьёй сильнее духом, чем все большевики на свете и весь мировой интернационал – прошлые, нынешние и будущие.
Когда их убивали, они долго не умирали, кричали, стонали, передёргивались. Удары в их тела штыками были такой силы, что лезвия глубоко уходили в деревянный пол. Бойня длился 20 минут…
А на стене убийцы нацарапали чёрными чернилами вот эту надпись: «Здесь, по приказу тайных сил, Царь был принесен в жертву для разрушения Государства. О сем извещаются все народы».
Комната, в которой убивали
P. S. Вместе с царской семьёй были убиты преданные им до последней минуты своей жизни лейб-медик Евгений Боткин, камердинер Алексей Трупп, комнатная девушка Анна Демидова и повар Иван Харитонов.
