Как охраняли лидеров СССР в Крыму

 

Билеты сюда не продают и очередь из любопытных курортников не выстраивается. В музей бывшей «девятки», а ныне Управления государственной охраны России для простых смертных доступ запрещен.

Поэтому даже экскурсовод в музее — сотрудник спецслужбы. А гости — курсанты, ветераны, коллеги из других силовых ведомств и первые лица страны.

Да и вообще тут можно узнать много интересного о секретах первых лиц разных времен…

Есть в музее экспонат, которым пользовались только избранные: фотоальбом госдачи №9. (Каждая госдача имела такие же альбомы, по которым высокие гости выбирали место отдыха). Тут фотографии парка, здания с разных ракурсов, холла, кабинета, столовой, спальни… По нынешнем временам — все скромно.

Особенно «убогой» выглядит ванная комната — унылый кафель, неприметная сантехника. Но в 1960–1970-х это были весьма приличные интерьеры. Кстати, на госдаче №9 любил останавливаться первый секретарь Компартии Украины Владимир Щербицкий.

 В ванных комнатах давно современная сантехника и кафель. Но многое сохранилось и с тех времен, ведь интерьеры выполнены из ценных пород древесины: столярка — дубовая, мебель — ореховая. К примеру, деревянный сталинский домик 1949 года на госдаче №3 всего один раз лакировали. В этом и есть главное отличие госдач от частных особняков: скромно, но со вкусом и на долгие годы.

 

Так же скромно, но со вкусом работал и советский военпром. Чего только стоит использовавшийся на госдачах первых лиц спецфонарь «Норд». Его еще называют «Фарой». Он действительно сделан как фара автомобиля — бьет на несколько сот метров, переключается на ближний и дальний свет, а благодаря аккумулятору не подводил сотрудников охраны во время несения службы.




Портативная охранная сигнализация «Гамак». В пластиковой крышке на коробочке — катушка размером с колесико игрушечного автомобиля, на которую наматывается 2,5–3 километра (!) тончайшей двойной нити. В качестве дополнительной защиты ее натягивали вдоль охраняемого объекта, конец нити замыкали в катушке, пластиковую крышку заплавляли — и преодолеть без обнаружения еле видимое препятствие было практически невозможно.

А желающих добраться к первым лицам СССР было хоть отбавляй. И с земли, и по морю.

В год доходило до 300 попыток проникновения посторонних на территории госдач. Особенно много «нелегалов» было при Хрущеве и Горбачеве, — рассказывает бывший начальник 9-го отдела в Крыму генерал-майор в отставке, полный тезка великого писателя Лев Николаевич Толстой. 

Никиту Сергеевича и Михаила Сергеевича считали демократами, поэтому пытались любыми способами передавать письма с просьбами и жалобами на власти. Однажды женщина заплыла в акваторию пляжа госдачи, когда там находилась лодка с Хрущевым, и сделала вид, что тонет. Никита Сергеевич дал команду плыть к «утопающей». Когда лодка приблизилась, женщина, как ни в чем не бывало, достала из лифчика письмо с личной просьбой и передала его Хрущеву.

Правда, случалось, что люди по своей глупости ставили под угрозу и свои жизни, и тех, кто охранял первых лиц. Так, один сотрудник МВД с приятелем спешил в аэропорт, проигнорировал знаки постового и выехал на трассу Ялта — Симферополь навстречу правительственному кортежу. Поэтому первой машине ГАИ пришлось на полном ходу выбить автомобиль с дороги. И один из нарушителей погиб.

Со смертью Андропова связан самый сложный период в работе крымской «девятки».

Генсек в последний раз отдыхал в Крыму незадолго до смерти, в 1983 году.

В один из дней Юрий Владимирович захотел прогуляться в заповеднике, — вспоминает генерал Толстой.  Но так как он уже сильно болел (были проблемы с почками), а на дворе стоял сентябрь и в горах похолодало, мне дали задание оборудовать места его остановок во время прогулки. Лесники и сотрудники КГБ за несколько дней сделали и установили на двух полянах деревянные лавки и покрыли их пледами. Да и места подобрали такие, где не было сильных сквозняков.  В тот день Андропов в армейской накидке и с пледом провел день на полянах в резиденции «Дубрава-1». Ему накрыли скромный обед.

Юрий Владимирович произнес тост за хорошую прогулку, мы выпили по бокалу шампанского. Сам Андропов не пил… А уже через неделю мы везли Андропова в реанимационной машине в аэропорт. Под руки завели в самолет…

После смерти генсека министр здравоохранения Евгений Чазов в интервью заявил, что обострение болезни у покойного случилось именно в Крыму, и обвинил во всем сотрудников 9-го управления.

Отдельное место в экспозиции занимает августовский путч 1991 года в Форосе. Пожелтевшие номера газеты «Правда» со статьями о «заточении» первого и последнего президента СССР на госдаче «Заря» в Форосе, спецтелефон внутренней связи и… радиоприемник «ВЭФ». Во время «форосского заточения» Михаил Горбачев именно по нему услышал из новостей о танках в Москве и событиях у Белого дома.



Толстой вообще считает, что о тех событиях многое придумано. В чем он уверен, так это в том, что его подчиненные вели себя достойно.

Только раз одна из сотрудниц, занимавшихся хозяйством на госдаче, спросила: «А как обслуживать?». На что я ответил: «Горбачева еще не сняли, так и обслуживайте его как президента!». Больше ко мне никто с вопросами не обращался.

Удивительно, но первые годы независимости Украины и России прошли для подразделения государственной охраны в Крыму относительно спокойно.

Жаркие дни для сотрудников госбезопасности начались с приходом к власти Леонида Кучмы. Если на музейных фотографиях периода Леонида Кравчука лидеры страны запечатлены на госдачах, то Леонид Данилович почти всегда — в гуще событий. То он гуляет по летней ялтинской набережной в окружении сотен курортников. То на фоне гостиницы «Ялта-Интурист» фотографируется с президентами и премьерами стран Содружества на первом саммите СНГ, которые с 1999 года стали по его инициативе проводиться на курорте.

Что уж тут говорить о неожиданном утреннем визите Леонида Даниловича на овощной рынок Ялты или его многочисленных поездках по Крыму.


Кучма даже во время отдыха проявлял высокую активность, — рассказывает генерал-майор Сергей Невзоров. — В период его пребывания Ялта действительно становилась второй столицей государства.

Еще один любопытный экспонат музея — книжечка «Группа продовольственных товаров». Это список продуктов, которые высокопоставленные отдыхающие и их гости могли заказать к столу.


Составил справочник Николай Тупиков, бывший начальник административно-хозяйственного отдела Службы охраны. А прежде он три года проработал старшим товароведом на спецбазе в Ливадии — лично принимал и выдавал поварам госдач продукты с повышенными стандартами качества.

От обычных эти продукты отличались химическим составом, — рассказывает ветеран спецслужб. — Например, минимальным содержанием в пище и напитках солей, сахара, железа…

Для того чтобы быть уверенными в их качестве, все продукты проверялись в специально оборудованной лаборатории. На… белых мышах. Грызунов привозили из Москвы. Им вкалывали в кровь вытяжки из продуктов. И если в течение суток с мышками ничего не происходило, яства отправляли к высокопоставленным едокам…

Из заморского питания в меню первых лиц был только финский плавленый сыр «Виола». Остальное отечественное:

25 видов водки — от русской и «Кристалл» до можжевеловой и 56-градусной (была и такая) по 3 рубля 97 копеек за пол-литра,

16 видов молочной продукции — от вологодского молока до сливок сгущенных с сахаром за 66 копеек,

24 вида свежей рыбы и рыбопродуктов — от карасей и раков до форели и белужьего балыка по 9,50 за кило…

Основные продукты — молоко, мясо, фрукты и овощи, хлеб — доставляли из крымских хозяйств.

Разве что некоторые виды свежей рыбы и черную осетровую икру возили из Астрахани, — вспоминает Николай Тупиков. — Колбасы — из Днепропетровска, кондитерские изделия из Москвы и Ленинграда передавали авиарейсами…